Начало пути - Страница 39

– Господин, спаситель, я готов сам довести всё зерно, куда вы скажете, но купите, пожалуйста, за 2.5 сестерция. Это всё зерно, которое мы деревней смогли собрать после уплаты оброка своему господину.

Я задумался, в предложении был смысл. Внутренне улыбнувшись, я подправил слегка свой план и сказал ему.

– Согласен, с одним условием.

Крестьянин от радости заплакал.

– Да, слушаю, господин.

– Во-первых, сейчас оббежишь всех, кто продаёт зерно, и скажешь им, что я покупаю его на условиях, о которых мы с тобой сейчас договорились, а во-вторых, сам запомни и другим передай, что сделка возможна только при условии полного неразглашения цены проданной пшеницы, – ответил я, протягивая ему аванс за его двадцать мешков.

Быстро схватив деньги, счастливый крестьянин растворился среди подвод. Вскоре ко мне стали подходить крестьяне и отводить к своим подводам, где мы с ними быстро пересчитывали мешки, я всё записывал и выплачивал аванс, в размере половины общей суммы и условием выплаты оставшейся части после доставки зерна в указанное мною место.

Ровно через полчаса мне принадлежало всё зерно на ярмарке, а довольные крестьяне стали стягивать все подводы ближе к центру. Все знали, что именно я скупил всё имеющееся тут зерно.

Теперь, когда все вокруг были довольны и подсчитывали барыши, пришло моё время нервничать – настала завершающая стадия моего плана и если я окажусь неправ, то долго буду вспоминать свою аферу.

Через час вдали показался небольшой конный отряд, который во весь опор несся в нашу сторону. От возбуждения у меня начали дрожать колени, гном, видимо, понявший мой план, встал рядом и успокаивающе положил руку на плечо. Под его тяжёлой рукой я стал успокаиваться и не так трястись.

Через десять минут, когда всадники – пять человек – приблизились к ярмарке, все крестьяне разом выдохнули. Как сообщил мне ближайший сосед, это и были скупщики зерна. Быстро спешившись, они подошли к гружёным подводам. Я незаметно приблизился и, встав позади крестьян, услышал, как один из них сказал мужику:

– Покупаю у тебя всё зерно по 1 сестерцию за мешок.

Крестьянин улыбнулся и ответил:

– Сожалею, господин, но вся моя пшеница уже куплена, я жду, когда мне скажут, куда её везти.

Скупщики переглянулись и пошли дальше. Всё дальнейшее действо, пока они обходили телеги, отчётливо напомнило мне сказку про «Кота в сапогах», когда на вопрос короля о землях, лугах и деревнях он получал один и тот же ответ – «Маркиза Карабаса».

Стоя в рядах крестьян, я видел, как скупщики всё более спадали с лица при повторяющемся рефрене: «вся пшеница продана».

Мы подошли уже к десятой или одиннадцатой телеге, а скупщики опять слышали один и тот же ответ, заставлявший их нервничать ещё сильнее, если только это возможно.

Я вышел из-за крестьянских спин. Увидев меня, один из крестьян радостно сообщил перекупщикам:

– Так вот же господин, который скупил всю пшеницу на ярмарке.

Я скромно улыбнулся и потупил глазки, когда на меня уставилось несколько пар удивлённых глаз. Я сделал вид образца добропорядочности.

– Но как же так, – удивлённо спросил меня один из них, – вы к какой гильдии принадлежите, любезный?

Я оскорбился и всю добропорядочность с меня сдуло, как ветром.

– Разуй глаза, почтенный, ты разговариваешь с дворянином! Барон Максимильян, к вашим услугам!

Мои слова оказались для них ушатом холодной воды, торговцы побледнели.

– Но зачем уважаемому барону понадобилось скупить всю пшеницу? – задали они резонный вопрос.

– Чтобы продать её, – улыбнулся я своей самой милой улыбкой.

– И кому же?

– Вам!

– И за какую же цену вы хотите её продать? – осторожно спросил один из них.

– Шесть сестерциев за мешок, – скромно ответил я и посмотрел на скупщиков.

Наверное, я в первый вижу наяву то, что неоднократно описывалось в литературе как «глаза, вылезающие из орбит» – удовлетворенно подумал я, любуясь ошарашенными лицами торговцев.

– Ск-ко-лько с-к-ко-лько? – заикаясь, спросил самый низкий из них.

– Шесть серебряных монет, – снова скромно ответил я.

– Но ведь два часа назад цена была всего 2 сестерция, – возмущённо сказал мне самый молодой из них. На него тут же зашикали все остальные.

Моё настроение улучшилось неимоверно, признание из первых рук – это круто.

– Ну, так это когда было, – спокойно ответил ему я, – а сейчас зерно стоит шесть сестерциев.

Торговцы зашумели и отошли к шатру ростовщика, оттуда показался мой знакомый скупщик, который ссудил мне деньги. Увидев своих товарищей он обрадовался, но посмотрев на их лица переменился в лице. Двадцать минут я стоял и ждал решения коллегии скупщиков. Невооружённым взглядом было видно, что они очень недовольны.

Ещё через пять минут скупщики пошли ко мне и самый пожилой из них сказал.

– Господин барон, мы согласны купить у вас всё зерно по пять сестерциев за мешок.

Я, не меняя выражения лица, ответил.

– Уважаемые судари, я ведь назвал свою цену, разве она была 5 монет?

Говоривший со мной скупщик стиснул зубы и с угрозой в голосе сказал.

– Нет, господин, мы прекрасно слышали цену, но мы ведь можем совсем ничего у вас не покупать, и вы останьтесь с кучей зерна, но без денег.

– Ну что ж, попробую подождать тут несколько дней, может, удача мне улыбнется и появятся ещё желающие купить превосходную пшеницу, – спокойно ответил я. Конечно я понимал некоторую двойственность этой угрозы, но был уверен, что перекупщики не пойдут на то, чтобы наши торги продолжились уже в присутствии второй гильдии.